Кемеровчанам подобного рода мероприятия не в диковинку, потому что уже лет десять нечто подобное проводится в стенах КемГУ (последний тамошний фестиваль состоялся 1-2 сентября). Впрочем, на тамошних симпозиумах выставки, видеопоказы и поэтические чтения традиционно служили лишь закускою перед музыкальным пиршеством, что было вызвано в первую очередь запросами студенческой аудитории.

   Кураторы нового фестиваля Елена Митрофанова (Кемеровский музей изобразительных искусств) и Илья Гапонов (Санкт-Петербург; бывший выпускник Кемеровского художественного училища) сделали решительный упор прежде всего на визуальные искусства и перформансы. От этого их «Арт-статус» не приобрел больше публики, но, как представляется, выиграл в цельности и содержательности.

   Устроителями этого празднества двигали две магистральные идеи. Первая – «Перенос столиц». Дескать, в Москве и Питере современное искусство сделалось коммерческим и гламурным, поэтому музы современного искусства переезжают в Кемерово, и от этого областной центр приобретает, хотя бы на время, столичный статус. И вторая идея: выплеснуть празднество на улицы города, не ограничиваясь площадками Кемеровской филармонии, ДК Строителей и музея-заповедника «Красная горка». Реализованы эти идеи были в разной степени.

   Идеология переноса столиц автору этих строк близка и дорога: не я ли писывал про Кемерово как сибирский Питер и Новосибирск как сибирскую Москву или ратовал за переезд Мариинского театра в город Мариинск – хотя бы раз в году, на 1 апреля. «Арт-статус» предпринял в этом направлении несколько акций, не слишком широкошумных, но вполне симпатичных.

   Над подземным переходом близ кинотеатра «Юбилейный» была водружена буковка «М», само это сооружение на дни фестиваля было переименовано в пилотную станцию кемеровского метрополитена «Юбилейная», чему послужила также звуковая инсталляция, воспроизводящая звуки натурального метро. На кемеровской почве, кстати говоря, эта идея давно пустила корни: помнится, начинающий политик Аман Тулеев во время одной из первых своих предвыборных кампаний выдвигал идею устроить в столице Кузбасса подземный скоростной трамвай в старых подземных выработках. Ну и сам вектор устремлений к преисподним глубинам нам отнюдь не чужд.

   На высоком правом берегу Томи, на горе близ строящегося моста, водрузили трехметровую букву L, как воспоминание о Голливуде. Что ж, у индусов есть Болливуд, кемеровская фабрика грез и впрямь могла бы называться «Углевуд». Организаторы фестиваля, впрочем, имели в виду гипотетическое название KEMFILM, но суть дела от этого не меняется.

   На левом берегу Томи, на набережной, появился плакатик, представляющий проект строительства на близлежащем острове Петропавловской крепости. Эта твердыня, ничего не скажешь, вписалась бы в наш ландшафт вполне органично. К тому же эта идея навевает воспоминания об исторических острогах, Верхотомском и Кузнецком, откуда произошли обе кузбасские столицы.

   У парадного подъезда Кемеровского худучилища воздвишли фанерных раскрашенных сфинксов, наподобие тех, что стоят у крыльца питерской Репинки, куда многие выпускники этого училища отправляются продолжать образование (и, как правило, в наши палестины не возвращаются). На второй же день, говорят, одному из сфинксов отломали лапу… От студентов худучилища можно было бы ждать большей лояльности к подобного рода мероприятиям; впрочем, возможно, они решили устроить собственную радикальную акцию в духе «Оторвали Мишке лапу» - такие жесты современному искусству отнюдь не чужды.

   В рамках той же идеологии на площадке близ филармонии предполагалось установить временные памятники Казимиру Малевичу, Пьеру Кардену, Ван Гогу и т.п. культовым деятелям. Причем автор «Черного квадрата» должен был осенить своим присутствием шахтерский когда-то Рудничный район, Ван Гога с отрезанным ухом предполагалось установить близ хирургического корпуса облбольницы, а Кардена – в районе швейфабрики. Потом городские власти попросили устроителей ограничиться центром города. В итоге монументальную пропаганду вроде бы решили развернуть на подступах к зданию филармонии. Но и там мне не удалось ее застигнуть. Что ж, и более долговечные истуканы в нашем климате обнаруживают склонность к перемене мест: императоры и революционные вожди на перекрестках отчизны то возникают, то пропадают, то появляются вновь.

   Акция «Веревка» по первоначальному замыслу должна была связать два берега Томи: оную веревку предполагалось протянуть от драмтеатра к правобережному сосновому бору. Смысл – не то ритуальное перетягивание каната, не то связывание творческим усилием разнородных пространств воедино. Впрочем, здесь опять-таки можно было обнаружить воспоминание о неудавшемся кемеровском проекте строительства канатной дороги из горсада в бор… В итоге все свелось к перетягиванию каната от филармонии до бассейна. В эту акцию тоже вроде бы вкладывался какие-то смыслы, но я, честно сказать, к этому времени устал за ними следить. Что их, в самом деле, лишние смыслы городить: веревка – вервие простое.

   Вроде бы какие-то арт-таблички, по уверениям кураторов, появлялись на улице Красной, но что-то их очень быстро убрали, может быть, памятуя об участи худучилищных сфинксов. Однако моя экскурсия по этой улице не пропала даром: в частности, я повнимательней присмотрелся к объектам, воздвигнутым недавно за оградою здания пожарной охраны. Это маленькая, почти игрушечная часовенка, небольшой фонтанчик и пожарная машина – если правильно разглядел, раритетный теперь уже «ЗИЛ», выкрашенный красною краской. Символизирует, по-видимому, огонь, воду и медные трубы (ведь любое храмовое здание призвано, в частности, напоминать об архангельских трубах Страшного суда). Чрезвычайно интересная инсталляция, хотя и не имеющая прямого отношения к фестивалю…

   В общем, устроители честно попытались закружить в своем хороводе весь город, но трудно сказать, испытал ли город хотя бы легкое головокружение. Во всяком случае, за попытку спасибо.

   О выставке в стенах филармонии мне уже доводилось писать в репортаже с открытия фестиваля. В обширной программе видеопоказов мое внимание привлекла просветительная часть. Положим, питерская программа «Кое-что о власти» показалась излишне конъюнктурной, хотя и там выделялся сюжет об ангелах в питерском законодательном собрании известных Цапли и Глюкли. Среди прочего удалось наконец увидеть одну из акций знаменитого Кулика, пусть и десятилетней давности: там он, голый и на четвереньках, лает на немецких овчарок в некоем берлинском сквере; на мордах собак написано явственное страдание.

   Но истинной гордостью меня переполнила часовая программа об эскападах энской группы «Синие носы»: известных Славы Мизина, Александра Шабурова, Константина Скотникова, дающих «мастер-классы» в Новосибирске и Питере, Москве и Кишиневе, Кемерове и Новокузнецке. Вот персонажи, которые всю свою жизнь сумели непринужденно превратить в современное искусство, куда там страдальцу-Кулику. Художнические акции их чрезвычайно похожи на стихи Ахматовой («Когда бы вы знали, из какого сора…»), и они умеют вовлекать в них абсолютно всех окружающих. Среди этих окружающих особенно часто мелькают бывшие и нынешние актеры театра «Ложа» и другие известные персонажи из обеих кузбасских столиц. Кстати, и Шабуров, если кто не знает – наш земляк, уроженец славного города Березовского. И это доказывает, что весьма определенный арт-статус не чужд кузбасским городам и в промежутках между фестивалями. По крайней мере, в рассуждении современного искусства.